Морские уточки. Юмористический рассказ.

Началось всё с того, что Андрей Андреич прочитал статью в журнале Гастроном-экстремал. Там, среди фотографий улыбающихся людей с креветками на голове, упоминался деликатес, который собирают с обрывов, рискуя жизнью, здоровьем и репутацией.

Персебиш, сказал он, постукивая пальцем по планшету. Морские уточки. Их не уточат, но они вкусные.

Морские... кто? переспросил Сергей Сергеич, уже заранее подозревая подвох.

Ну такие... когтистые штуки. Ползучие. Их с волнами срывают со скал. Если выживают едят.

А если не выживают? осторожно уточнил я.

Тогда не едят. Но мы выживем. У нас шведский стол в отеле, если что.

Спустя сутки, вооружённые оптимизмом, солнцезащитным кремом и четырьмя порциями пончиков впрок, мы высадились на рыбацком рынке в Рибейра-Гранде. Там пахло одновременно морем, котами и разочарованием.

Где у вас тут персебиш? бодро спросил Андрей Андреич у бородатого торговца, который явно уже слышал всё.

Сегодня ловили. Завтра может, привезут. А может, шторм сдует лодку, пожал плечами тот, закуривая что-то подозрительное.

Намёк был прозрачен: деликатес не для трусов и не по расписанию. Но мы не сдавались. Через два дня, три литра вина и один инцидент с прокатом велосипедов, мы оказались в деревне с названием, которое никто из нас не мог выговорить даже трезвым. Там, в таверне O Polvo Feliz (в переводе Счастливый осьминог), наконец подали персебиш.

Они выглядели, как будто кто-то варил драконьи пальцы в солёной воде и забыл выключить газ. Чёрно-зелёные, с когтями и складками. Честно говоря, я был уверен, что они вот-вот поднимутся и уйдут.

Это точно съедобно? спросил Сергей Сергеич, ковыряя вилкой одного когтя.

Главное не нюхать, уверенно сказал Андрей Андреич, уже доставая салфетку из нагрудного кармана, как хирург перед операцией. Надо вот так: берёшь за ножку, крутишь, вытаскиваешь мякоть и ешь. Глаза не открывай.

Я попробовал. Это была смесь вкуса мидии, йода, соли и чего-то... чуть напоминающего школьный ластик с запахом арбуза. И всё же... было вкусно. Или нам уже стало всё равно.

Ну что ж... Я ел и похуже, сказал Сергей Сергеич с лёгкой тоской. Однажды в Болгарии съел что-то, что потом признали сувениром.

Я бы ещё взял, сказал я, но только если мне доплатят.

К нам подошёл повар весёлый старик с татуировкой дельфина на лбу (наверное, неудачная молодость). Он посмотрел на нас и сказал:

Вы ели не просто персебиш. Это percebes da morte. Собирали на скале, где каждый третий падает. Один рыбак недавно потерял там шапку.

Мы уважительно замолчали. Всё-таки еда, от которой кто-то теряет головные уборы это уже серьёзно.

Я бы в жизни не полез за этим, признался Сергей Сергеич. У меня даже в ванной плитка скользкая, а тут скалы, волны, смерть

В жизни всегда надо рисковать, философски заметил Андрей Андреич. Хотя бы желудком.

На десерт мы заказали ананас. Он рос тут же, на острове, и был таким сладким, что Сергей Сергеич даже предложил остаться на Азорах насовсем.

Откроем ресторан, сказал он. Назовём его Три дельфина и персебиш. Будем подавать только ананас и уточек.

Уточек в ананасе, добавил Андрей Андреич. И музыку 90-х. Я привёз флешку.

Мы посмеялись, выпили ещё по стаканчику винью-верде и вышли смотреть на океан. Волны били в скалы, чайки ругались, а вдалеке мужичок на канатах пытался выковырять очередного персебиша с утёса.

Вот он герой, сказал я, указывая на него. А мы просто туристы с хорошим аппетитом.

Но мы ели то, что он достал, заметил Сергей Сергеич. А значит, мы как бы... сопричастны.

Мы кивнули. Всё-таки есть в этом что-то вкушать блюда, за которыми стоят риск, труд и лёгкая сумасшедшинка.

И когда мы вечером вернулись в отель, где на ужин опять был суп из пакетика и рыба с глазами, мы уже знали: персебиш не еда. Это опыт. Он немного пахнет океаном, немного страхом, и сильно гордостью.

И на следующий день мы уехали на вулкан смотреть горячие источники. Но это уже совсем другая история. Хотя и там был ананас. И один влюблённый козёл. Но об этом позже.